Смерть и воскресение

Я помню, когда мне было около пяти лет, я проходил по гостиной и думал: «Я есть, я существую… А я, может быть, совсем не существовал! Какой же я везунчик!» С этой мыслью было связано уважение, замешанное на страхе к судьбе, которая каким-то образом обеспечила мой побег из не-сознания.

Сегодня существует чувство, что невозможно, чтобы меня не было. Даже если это особо тело и не рождалось в физическом мире, я бы все равно был. Сознание, жизнь и существование точно являются чудом и загадкой, однако я больше не чувствую это испуганное облегчение от того, что избежал темницы забвения, темноты, не-бытия; потому что, как может быть затемнена ясность, пустота стерта, пространство закрыто, моей осознанности не быть? – Э.С., США.

Я набрел на книгу «Об отсутствии головы» совершенно случайно, когда путешествовал в горах. Я увидел смысл некоторых упражнений, но все же чувствовал, что должно было быть больше. На дворе был 1988 год. В 1989-ом меня поглотил вопрос «Кто умирает?» Проблемы была в том, что я знал ответы моим мозгом; вероятно, даже имел ощущение, что такое, когда кому-то указывают, но смерть и ее страхи все еще поглощали меня. В 1993 году я перечитал заново «Маленькую книгу» - и Бац! Как глупо – некому умирать! Тогда я пригласил Дагласа в Южную Африку, где мы замечательно провели 18 дней. – К.П., Южная Африка

Дорогой Р. Сразу же после того, как мы последний раз общались, у моего отца случился инсульт и он стал умирать. Меня не было несколько недель, я уезжал, чтобы побыть с ним и моей семьей. Закончилось все его похоронами.

Я хотел сказать тебе, что способность быть без головы в такое время мне очень сильно помогла. Я часто проводил время наедине с отцом, пока оп был в хосписе. Было ясно, что он осознает вещи, происходящие вокруг него в последние несколько дней его жизни. Его дыхание изменялось, когда я с ним разговаривал, и т.д.. Он не мог ни говорить, ни жестикулировать, но разрешая себе быть «открытым пространством», он придавал единство, мир, ясность ситуации. В каком-то смысле я чувствовал, что самое важное и полезное, что я могу сделать для моего отца – это быть открытым пространством. Я был способен быть более присутствующим, настороже и в ясном уме, и это позволило мне быть более полезным моему отцу и моей семье, но я чувствую, что преимущества превосходили все ощутимое во внешнем мире.

Пока я продолжаю изучать эту замечательную форму самопознания, я обнаруживаю, что я стараюсь не думать об этом, объясняя это (даже себе) или интересуясь, куда все это ведет. Просто чувствую, что это правильно.

Мое чувство состоит в том, что когда кто-то осознает, то его в конечном счете смерть не настигнет. Для старения, для любого ограничения или разделения, он будет пронизан великолепным спокойствием, мирным, излечивающим молчанием и спокойствием… Все отношение его к опыту инкарнации изменяется с неизменного и изменяющегося на принадлежащее миру, пониманию и счастью к этому постоянному и изменчивому беспокойству… в любви и мире. - Б., США

Привет всем, меня не было долгое время. Прошлый год стал самым трудным для меня в смысле явного физического дискомфорта. Также, я был профессионально под ружьем, и даже хуже, с перспективой потерять очень близкого мне человека.

Мне казалось, что физическая боль и эмоциональные страдания создавали уникальные трудности. Когда они выросли до определенного уровня и стали хроническими, я уже не мог сказать: «там нет боли, здесь нет боли». Это было так глобально – совсем не как в эксперименте со щипанием пальцем, где ты можешь использовать восприятие расстояния в качестве помощника.

Мне бы хотелось, чтобы кто-нибудь, кто прошел через действительно тяжелое время и сумел сохранить Видение, сказал мне, как ему это удалось. Я не смог. У.

Привет У., я рад что ты вернулся, и надеюсь, что ты чувствуешь себя лучше. Я думал о тебе. Я не получал никакой почты. Меня тоже не было какое-то время.

Оба сразу. Действительно тяжелые времена (все относительно, так?) делают Видения труднее и легче. (По моему опыту) может быть не в то же самое время:>). (Но «Видение» не трудно и не легко.)

Рассмотрим возможность, что дело не в трудности опыта (я говорю о себе), которая «делает» Видение «легким или трудным». Как в стихотворении, ты можешь увидеть на старом шаблоне: «Один корабль плывет на восток, друой корабль плывает на запад, в то время, как тот же самый ветер дует - это не буря, а паруса определяют куда ему плыть»

Это заставляет звучать, как «характерная вещь», хотя это не она, если только не именно тяжелые времена придают характерам их характер. (Ты – оба корабля.)

Однажды кто-то услышал о семье великих «Видящих» и пошел получить уроки. Он спросил мать: «Видение трудно или легко?» Она ответила: «Это самая трудная вещь в мире, как продеть веревку через игольное ушко». Он спросил Отца: «О, это самая легкая вещь, как встать с постели после хорошего сна». Он спросил Сына: «Иногда трудно, иногда легко, как дикая лошадь, только что прирученная». Он спросил дочь: «Не трудно, не легко, на кончиках тысяч травинок, смысл Патриарха»

Я всегда слышал, что «Бог» не даст человеку больше, чем тот может выдержать и должен сказать, говоря о личном опыте, что это дерьмо. Бог (или может быть его управленцы среднего звена) дaет людям больше, чем они могут вытерпеть постоянно. (Несмотря на блеяние «не жалующихся»)

Но Бог не дает тебе больше, чем ты сможешь пережить. (В противном случае, ты мертв, ха-ха!) И в конечном итоге Бог «щелкает выключателем». Чтобы сделать это даже лучше, этот Бог - Ты. Ты – это Он.

Вот что случается (снова, только по опыту). После некоторого периода времени (намного позже, чем станет «невозможно» выдержать все это еще одну минуту), это становится легче. И как раз в это время или немного позже, другие люди начинают чувствовать, когда ты рядом, без того, чтобы ты что-либо говорил, и связь становится легче.

Живя Тем, что есть Видение, занимает всю жизнь. Награда неописуема. Видение занимает один момент, а награда неописуема. Я думаю, ты это знаешь.

Ты говоришь, ты был «не способен» Видеть. Но Видение происходит все время внутри, и, будучи внутри, и какая бы привычная осознанность ни имела место, эта и эта и эта, все это постоянно происходит в поле Видения. Не существует сопротивления, поэтому Видение не Видно, но ты больше никогда нигде и не был.

«Видение» не «другое», не «особенное». Оно в том, чтобы не делать ничего, когда ты бодрствуешь. Тогда Увидишь.

«Видение» в том, чтобы «избавляться от того, чего у тебя нет» Видение - это то, что уже есть, если человек не заблуждается и не мыслит. Не ссылайся на «себя». Тогда пустота, поэтому она «падает в сердце». Тогда все возможно, Радость и Сострадание могут расцветать в бесконечном пустом пространстве, у которого в центре нет ничего. «Тело и Разум» отпали, отпали, ты действительно должен это испытать!»

Как, черт подери, это происходит? (У меня нет ни малейшей идеи). Но это происходит. Иногда, делая упражнение, иногда, перестав думать на мгновение, иногда, когда рисуешь, делаешь физические упражнения. Все, что угодно. Иногда, когда проживаешь трудный отрезок жизни.

И это не мертвая пустота, это все жизнь.

Мы учимся стараться выживать. Поэтому так трудно, когда тот, кого мы любим, попадает в опасное положение. Но, возможно, Любить полностью, смотря в глаза смерти. Тогда мы живем и умираем друг в друге, а не отдельно.

Один – только разбитое сердце. Другой – Блаженное разбитое Сердце. Больше Боли и гораздо больше Блаженства.

Однажды кто-то пошел в великому, великому Мастеру Видения и описал свои страдания, или понимание чего-то. Мастер сказал: «Чувствительные люди становятся обманутыми и теряют свой путь». И парень немного рассердился. «А ты, Мастер? Ты никогда не теряешь свой путь?» И Мастер сказал: «Я почти не теряю мой путь»

Четыре лошади: одна бежит, когда в тени хлыста, другая, когда она видит хлыст, третья, когда она чувствует хлыст, и четвертая, когда боль от хлыста доходит до костей». Великий Мастер Видения сказал: «Четвертая лошадь – лучшая лошадь»

Почему?

После распятия, воскресение.

Рад был Видеть тебя снова. C.

Наверх