Неизменный

Будда продолжал: "Я теперь покажу тебе (само-) природу, которая за порогом рождения и смерти. Великий Царь, сколько тебе было лет, когда ты впервые увидел Ганг?" Царь отвечал: "Когда мне было три года, моя мать взяла меня с собой молиться деве Дживе. Когда мы перешли реку, я знал, что это был Ганг”. Будда спросил: "Великий Царь, как ты сейчас сказал, ты был старше в двадцать лет, чем когда тебе было десять; и до тех пор, когда тебе исполнилось шестьдесят, по мере того, как дни, месяцы и годы следовали один за другим, твое (тело) изменялось в каждый момент мысли. Когда ты видел Ганг в три года, была его вода (той же), как когда тебе было тринадцать?" Царь отвечал: "Он был одним и тем же, когда мне было три и тринадцать, и теперь, когда мне шестьдесят два." Будда сказал: "Как ты теперь понимаешь, ты теперь замечаешь свои седые волосы и морщинистое лицо, на нем должно быть гораздо больше морщин, чем когда ты был ребенком. Сегодня, когда ты видишь Ганг, ты замечаешь, что твое видение 'старо' сейчас, в то время, как было 'молодым' тогда?" Царь отвечал: "Оно всегда было одним и тем же, Признанным Всем Миром." Будда сказал: "Великий Царь, хотя твое лицо в морщинах, а вот природа этого существа твоего видения - нет. Поэтому то, что в морщинах изменяется, а то, что свободно от морщин, не меняется."
Выдержка из "Сурангама Сутра" (перевод Лю Канн Ю, Издательство BI, 1978, c.26).

Часто она обнаруживала, что сидит и смотрит, работа в ее руках, до тех пор, пока она не станет той вещью, на которую она смотрела – свет, например.

Это было странно, подумала она, как если человек один, он испытывал тягу к вещам, неодушевленным вещам; деревья, реки, цветы; чувствовал, что они выражали что-то; чувствовал, что они становились чем-то; чувствовал, что он знал кого-то, в каком-то смысле были кем-то; чувствовал иррациональную доброту.

Потеряв личность, человек потерял беспокойство, спешку, возню; и у нее на губах появлялось восклицание триумфа жизни, когда вещи сошлись воедино в этом мире, этом спокойствии, этой вечности.

Все они [ее мысли] танцевали вверх и вниз, как туча комаров, каждый по отдельности, но все чудесным образом контролировались невидимой эластичной сеткой – танцевали вверх и вниз в мозгу Лили, вокруг веток грушевого дерева.

…есть связь внутри вещей, постоянство; нечто, она хотела сказать, имеет иммунитет от изменения, и сверкает (она посмотрела на окно, в котором отражались лучики света), в лицо текущему, убегающему, спектральному, как рубин.
.................................Вирджиния Вульф, "К маяку"

Наверх